В юбилейном, 75-м, театральном сезоне жизнь в Котласском театре круто изменится. К руководству пришел новый директор – Мирослав Вельган.
А художественный руководитель Вячеслав Иванов вместе с супругой решил покинуть театр. О причинах такого решения он рассказывает читателям «Вечерки».

– Вячеслав Александрович, прошлый сезон оказался сложным. Деятельность театра была приостановлена, а его коллективу пришлось скитаться по разным площадкам. Тем не менее удалось многое сделать...
– Да. С момента приостановки деятельности театра и до закрытия сезона мы выпустили пять спектаклей.
Из них три взрослых, два – детских. С детскими ездили на гастроли в Вельск, показывали их на других площадках, а после мая – в самом театре.
А вот вечерние сыграли всего по разу. Причем премьера одного спектакля прошла в Вычегодском ДК, другого – в городском Дворце культуры, третьего – в школе искусств «Гамма». Театральный сезон мы откроем 15 октября спектаклем «И окроплен любви ее слезами». Второй спектакль – «Чужой ребенок» – покажем через неделю. А «Альпийскую балладу» зрители увидят после Нового года, поскольку в ноябре состоится премьера спектакля «Любовь в стиле барокко», который ставит Наталья Шибалова.
– С каким настроением встречаете юбилейный сезон?
– С оптимизмом. Новый директор театра Мирослав Ярославович сейчас закрутил-завертел ремонт, чтобы зрителю захотелось прийти в театр. Постараемся привести изнутри здание в приличный вид. Заканчиваем устранять предписания Госпожнадзора: уже поставили противопожарные двери, устанавливаем противопожарные ворота, автоматическую систему пожаротушения сцены.
– Как коллектив отнесся к новому назначению?
– Спокойно: в штыки нового директора никто не принял. Лично мне нравится, что Мирослав Ярославович вникает в деятельность театра, познает его специфику. Думаю, он научится, нахватается знаний и сделает что-нибудь за год. При поддержке администрации он сможет вывести театр на более высокий уровень по материально-техническим позициям.
– Тогда почему вы решили уйти из театра?
– Сейчас я работаю художественным руководителем, как и прежде. А обязанности директора с меня сняли. С 20 октября я увольняюсь в связи с уходом на пенсию. Супруга (Галина Славина, зав. литчастью театра – авт.) тоже написала заявление. Наверное, я все-таки устал. Отдохну 3–4 месяца, а потом буду трудиться как режиссер-постановщик разовых спектаклей. Предложения о работе мне уже поступают, в том числе и из Котласского театра.
– А как вам идеи нового директора? Например, о воссоздании худсовета в театре или организации театральной студии для детей?
– Скорее всего, это идеи не директора, а заведующей городским отделом культуры Елены Владимировны Шитовой. Я не разделяю ее оптимизма. Худсовет – это общественная организация, которая ничего не решает, а просто заседает. Решение все равно придется принимать директору. За 40 лет работы в театре мне приходилось трудиться там, где был худсовет, и там, где его не было. Считаю, что не зря худсоветы были упразднены. Я глубоко убежден в том, что труппой должен руководить лидер, а не общественная организация.
Что же касается студии, я не понимаю, что это такое: приводить в театр детей и чему-то их учить. Для этого есть другие учреждения, например «Гамма». В нашем театре проходило обучение студентов Ярославского театрального института, но тогда люди получили театральное образование, а потом работали по специальности.
А эти студии с малышней – самодеятельность.
– Мирослав Вельган заявил, что будет выводить на сцену неиграющих актеров и внедрять новые формы работы, такие как антреприза, моноспектакли...
– Дело в том, что профессия артиста зависимая: артиста выбирают. Профессия режиссера другая: это он выбирает себе артистов. Могу сказать, что ни одного режиссера никто не сможет заставить работать с тем или иным артистом. Театр – это компания людей, которые вместе что-то вытворяют на сцене. Но между ними должно быть понимание! Мне очень интересно работать с моими воспитанниками, потому что мы разговариваем на одном языке. Если кто-то из актеров не задействован в спектаклях, ничего ужасного в этом нет. Сейчас некоторым артистам с различными регалиями по состоянию здоровья тяжело работать в заданном режиме. Поэтому надо просто смириться: мастера могут обучать молодых, давать им советы.
В антрепризах я тоже не вижу панацеи от всех бед. Там задействовано мало артистов. Мы ставили такие спектакли – «Дочки-матери», «Безумная ночь в номере люкс», «Мамуля». И они были успешны.
Но антрепризные постановки сложно делать: актеры должны держать зрителей в постоянном внимании.
То же самое и с моноспектак-лями. Что, я не мог их сделать? Да запросто! Но это были бы «маленькие семейные радости»: знакомые артистов один раз посмотрели бы эти постановки и все. Больше такие спектакли никому не интересны.
– В общем, вы не в восторге от идей Вельгана...
– Я не могу сказать, лучше или хуже станет театр с моим уходом, но то, что он станет другой, – это 100 процентов. А Мирослав Ярославович – человек хваткий, у него много знакомых, которые могут помочь. Однако ему, конечно же, будет нужен главный режиссер. Захочет воссоздать худсовет – пусть. Но главный режиссер обязательно должен быть! Режиссер и директор должны работать в тандеме.
– А если вам предложат стать главным режиссером театра, согласитесь?
– Нет. На руководящих должностях я работать больше не буду. Теперь я свободен в своем выборе. Да и жизнь на пенсии только начинается!