Любовь ЗАВАДСКАЯ
Николай НИКОЛАЕВ

Тогда, в 1943 году, ему было всего десять лет. Он ждал своего отца, ушедшего на фронт. Свято верил, что тот вернется. И больше всего на свете хотел, чтобы эта беспощадная война закончилась. Слал письма на фронт, получал ответы и не позволял себе и мысли о гибели отца... Сейчас Геннадию Варламовичу уже 77. Но он все чаще в последнее время перечитывает эти листки и словно возвращается в горькие военные годы, когда отец был еще жив.

Письма отца с фронта стали семейной реликвией. Но одно из них, последнее, – самое дорогое. Оно необычное. Видимо, не имея бумаги, отец написал его на обороте письма, которое прислал на фронт его сын. Две стороны одного листа – словно два мира. С одной стороны – письмо, написанное детским старательным почерком, с рассказом о трудном, голодном житье северной деревни, но такое теплое, напоминающее солдату о мирных днях, о родном доме. С другой – суровое, тревожное, словно пропитанное пороховой гарью, неустроенным солдатским бытом. И на обеих сторонах между строчек таится огромная любовь, невысказанная нежность к близкому человеку.
Даже находясь далеко, отец давал в письмах нехитрые житейские советы. Велел быть добросовестным, трудолюбивым, предостерегал от курения. Он знал, что на сына, лишенного отеческой опеки, свалилось много дел по дому, но не жалел его в письмах, а лишь подбадривал и просил не носить тяжелого, не возиться зря с ребятами, чтобы не пораниться. Советовал припасти грибов да ягод, чтобы легче было пережить зиму, прибрать лодки, а деду – починить бы неводок. О себе – коротко. Борода стала совсем седой, болят ноги, но... Война! Зато есть «Катюши»! Они очень помогают в бою.
Генка же подробно описывал деревенские новости, состояние домашних дел. Печалился, что в колхозе по весне пали все кони, сетовал, что около дома плохо взошел ячмень, посаженный колхозными семенами. Радостно сообщил, что картошка до сих пор есть, и ее даже удается обменять на молоко. А в конце не удержался и спросил, какую награду получил отец.
Геннадий Варламович знает, наверное, каждое слово последнего отцовского письма. И то короткое «прощай» в конце. Словно отец ожидал близкую гибель... Разделенные тысячами километров родные люди были будто связаны незримой нитью. Сердцем чувствовали состояние солдата на фронте. До сих пор Геннадий Варламович помнит тот день, когда не стало отца. Мать спала на печи, дед – на лавке, а Генка – на полу. Вдруг среди ночи мать спросила у деда, зачем он звал ее. Дед, проснувшись, ответил, что не звал. И помолчав немного, встревоженно добавил, что, наверно, что-то с Варламом случилось.
А через несколько дней пришла похоронка.
Так в жизни Геннадия Варламовича не стало отца. Погиб он в 43-м, в Ельнинском районе (рядом со Смоленском), в самый разгар войны. Оставил двух своих сыновей, так и не успев научить их рыбачить, охотиться, недовоспитав, недолюбив...
С тех пор 9 мая для Геннадия Варламовича – день особенный. Он всегда встает в этот день особенно рано, словно старается не упустить что-то важное. Наскоро позавтракав, принарядившись, собирается на парад, вновь воскрешая в памяти самый первый День Победы. Как он бежал тогда, 63 года назад! Как торопился в избу-читальню, чтобы услышать торжественное сообщение о победе. А услышав, не знал, что делать, плакать или смеяться. Потому что понимал, что отец уже не вернется домой. А в память о нем навсегда останется только небольшая стопка пожелтевших листков и старенькое довоенное фото, где все еще живы...