Лет тридцать назад из Котласа все за поросятами в Лузу ездили. С марта по ноябрь держали в стайке, выкармливали летом на сочной травушке, давали погулять, а зимой, на Рождество, кололи. Помню, бабушка моя, Нина Ивановна, всех на свежатину приглашала в деревне. А случай с поросенком вот какой был.
Поехала бабушка в Лузу за поросенком. Она умела хороших выбирать, уже точно зная, кто из них вырастет. Сидит с поросенком в корзине на вокзале и ждет поезд, чтобы обратно в Котлас ехать. Вот и состав идет. Бабушка в поезд села, подает билет проводнице, а та еще требует билет на живность. Бабушка и сном не знала, что за такого маленького платить надо, да и денег не было. Проводница к начальнику пошла, а тут вскоре и ревизоры пожаловали.

Насели все на мою бабушку: плати за багаж. Еще и штраф выписать хотели. Тогда она, как фокусник, сняла тихонько с корзины платок шерстяной, а там пусто. Ревизоры по вагону прошли – нет поросенка. Под лавку полезли, да напрасно. Пассажиров рундуки заставили поднять – и там никого. В тамбурах все обыскали – ну нет хрюшки, хоть тресни. Подумали: выкинула, что ли? Так и доехали до Котласа.
Вышла проводница из вагона и хвать мою бабушку за рукав. Отвела тихонько в сторону и говорит: «Скажи, милая, ну где ж ты его спрятать-то смогла, на крыше вагона, что ли?» Улыбнулась бабушка и рассказала все как на духу. Когда проводница за начальником побежала, она сонную хрюшу достала да прямо в старом полотенце положила на верхнюю полку к спящему мужику, укрытому полушубком. А сама думает: будь что будет. Ведь мог же мужичок проснуться или хрюша завизжала бы. Но Бог сохранил. Видимо, согрелась поросюха в тепле да комфорте. Вот так и доехали ладком. Потом долго еще в деревне пересказывали бабушкину байку.

Нина Л-ВА.